– Я бы с мамой так не поступила! – высказала Диме его сестра. – Вы всё равно ипотеку взяли, стыдно должно быть, что маму в человейник отправили!

После свадьбы я забеременела, жильё снимали. Решили обзавестись квартирой. У мужа была половина трёшки, вторая половина принадлежала свекрови, это наследство от отца моего мужа, который был вторым супругом свекрови.

Золовка жила у бабушки в двушке с мужем и детьми. У свекрови с её матерью отношения плохие были, они не общались. Золовка до замужества жила у матери, потом у свекрови были тёрки с зятем, поэтому золовка с мужем переехали к бабушке. Как только в жизни Димы появилась я, его мать сказала, что пока она жива, ноги моей не будет в их квартире.

Муж съездил к матери, сказал, что квартиру надо разменивать. Нечестно, что при наличии 35 квадратных метров он снимает жильё, а она живёт одна в трёхкомнатной квартире. Свекровь сказала, что выберет себе квартиру, остальные деньги готова отдать нам. Дима решил, что так не пойдёт, после продажи трёшки деньги надо делить поровну. Долго до свекрови не могло дойти, что при всём желании она не купит двухкомнатную квартиру в девятиэтажном доме на половину стоимости трёшки.

Когда квартира была продана, дали за неё 2800000 рублей, свекровь нашла себе полуторку – однушку с большой кухней-гостиной за 2000000. Муж должен был забрать 800000 тысяч и радоваться этим деньгам. На эти деньги можно было взять ипотеку, но переплата была бы больше. Муж добился справедливого раздела денег. Свекровь купила студию в хорошем районе, а мы взяли ипотеку.

Золовка, которая к проданной квартире никак не относилась, за мать обиделась. Якобы свекрови пришлось купить то, на что хватило денег, и мой муж поступил с матерью как свинья. Отдал бы ей 2000000, был бы хорошим человеком, а так, получилось, поступил как какашка. О том, что я при разводе жильё поимею, золовка тоже вякнула. Себя в пример привела, куда без этого: она, на месте моего мужа, разумеется маме отдала бы ту сумму, которая нужна была бы для покупки нормальной квартиры. Дима сестру послал куда подальше. С матерью, которая обиделась из-за денег, их общение сошло на нет.

Несколько лет мы жили спокойно: ребёнок родился, я из декрета вышла, ипотеку платим, живём дружно. О свекрови и золовке мало что было слышно. Бабушка Димы иногда приезжала в гости, рассказывала про дочь и внучку, Дима слушал одним ухом, а мне вообще эти рассказы не были интересны.

Во время пандемии бабушки не стало. Завещания не было, двухкомнатная квартира отошла свекрови. Свекровь сразу же выселила золовку, зятя и внуков в студию, а сама переехала в двушку. Золовка была расстроена, мягко говоря, не ожидала от родной матери такой подставы. Свекровь всё свалила на Диму: вот дал бы он тогда 2000000, была бы квартира побольше, а так студия, живите и радуйтесь, что не на улицу выселили.

Общения с ними всё ещё нет, но Дима слышал, что свекровь и золовка считают его паршивой овцой в семье, из-за которой золовка, её муж и дети вынуждены прозябать в студии, живя друг у друга на головах. Предполагаю, что проблема тесноты могла бы быть решена путём продажи студии, ипотеки и маткапитала, но уверена на сто процентов, что свекровь ни за какие коврижки не откажется от студии. Сто процентов, оставь бабушка завещание на сестру Димы, между свекровью и золовкой началась бы эпическая битва за двушку.

Это на словах, ставя себя на место другого человека, можно быть сколь угодно щедрым, а в реальной жизни и на своём месте всё иначе. Фиг бы золовка уступила матери двушку по доброй воле. Злится, говорит всем, что её мать родных внуков выгнала в студию, бабушку ругает из-за отсутствия завещания, а Диму – за 2000000, которые он не отдал матери на квартиру получше. Золовка всегда может взять ипотеку, никто ей не запрещает, но не берёт, живёт в студии. Это только мы с мужем должны были подумать о свекрови и внести меньший платёж, жить в ипотечной квартире и переплачивать. Что же золовка сама своими советами не пользуется? Записано.